Белая голубка Кордовы
Описание
Жизнь уроженца Украины Захара Кордовина, уважаемого преподавателя и искусствоведа, мирно течет своим чередом. Однако мало кто знает об обратной, тайной стороне его жизни: втайне Захар, обучавшийся живописи в Ленинграде, подделывает картины известных художников и, выдавая их за оригиналы, продает за большие деньги. И все бы хорошо, но даже обладание серьезными деньгами не приносит нашему герою душеного спокойствия, ведь когда-то давно убитый по его вине друг, так и не был отмщен, и не найдена еще фамильная драгоценность, заложенная им по глупости в пору бурной юности. Какие испытания предстоит еще преодолеть на своем жизненном пути герою романа? Сможет ли Захар поймать, так манящую его, белую голубку Кордовы?
Интересные факты
) ... Рубина: Да, читаю я то, что можно назвать классикой. Для меня, например, Довлатов - классика. Потому что это совершенное владение формой рассказа, безупречная демонстрация тончайших механизмов того, что называется авторской интонацией. Он так точно ее дозирует и так великолепно подает…
Мне иногда приходится читать современную литературу. Что-то нравится, что-то - нет. Но есть еще одна опасность. Опасность заражения интонацией. Например, Бетховен не слушал произведения композиторов-современников. Писатель должен жить в своеобразных "наушниках" и приоткрывать их тогда, когда звучит чистая нота и может ворваться чистая "струя эфира". Сегодня я могу читать Платонова, Набокова, Чехова, Толстого, Гоголя, Бродского… И поэзию, конечно. Прозаик должен все время читать поэзию, потому что поэзия муштрует, выстраивает прозу.
Рубина: В литературе существует только одно - дарование. И больше ничего нет. Даже темы. Какой роман можно назвать более женским, чем "Анна Каренина"? Такая трагедия женской судьбы в России XIX века. И столько отдано Толстым изучению психологии женщины, ее драмы, смерти, родам… Сейчас бы, наверное, Толстого назвали женским писателем!
Писатель может быть кем угодно. Флобер говорил: "Мадам Бовари - это я". Что мне делать, если два героя моих последних романов - Захар Кордовин в "Белой голубке Кордовы" и Петр в "Синдроме Петрушки" - два мужика совершенно разной психологии и поведения? Один называет себя "женским человеком", потому что легко влюбляется, любит женское общество, тонко понимает женскую психологию. А другой? Погруженный в пространство своей единственной любви настолько, что даже свою самую выдающуюся куклу делает копией своей жены. Он идет на кощунственный поступок, потому что существует только в колее пространства безумной трагической любви к единственной женщине.
Рубина: Нет-нет. Меня очень трудно назвать российским писателем. Я - русский писатель, это дело другое. Я - носитель русского языка, русского мышления и русского осознания жизни и действительности. Я родилась в Ташкенте и прожила там 30 лет. Это не Россия, но город моей юности тоже был пространством русского языка.
…точно так же, приехав в Израиль, я начала общаться на иврите, не важно, с каким количеством ошибок. Но, видимо, мозг, мой писательский аппарат имеет какую-то невероятную степень сопротивляемости. Когда один из иностранных языков, в том числе - стыдно сказать - и английский, доходит до определенного уровня постижения, в моем русском сознании, словно кто-то перекрывает кран. Я не вдаюсь в глубины чужого языка, предпочитая плавать на поверхности привычных фраз и бытовых выражений. По-видимому, это внутренний инстинкт сохранения своего инструмента.
И, конечно, бесконечное чтение по-русски. Все мое свободное время - а у меня его просто нет, потому что чтение - это время писательской гимнастики, - посвящено русскому языку. Это - моя жизнь, система моего дыхания. Дома я требую, чтобы дети со мной говорили только на русском. И вот тоже стрессовая ситуация: дочь вышла замуж за израильтянина, и я по пятницам, когда они приходят в гости, должна весь вечер "корячиться", пока, наконец, не вспыхиваю и не кричу: "Переведи ему, я устала!"
А вот герой "Петрушки", Петя, - он не хотел со мной иметь никаких дел. Он ведь погружен в себя, мрачный, говорит отрывисто - не краснобай. Совершенно другая личность. Я так тяжело работала для того, чтобы найти способ проникнуть в него. Самый мучительный роман - вот этот! Я купила в Праге замечательную марионетку - Шута Кашпарека. Его в восьмой главе и изображаю: Петр его сделал. Он так и висит у меня на стене: крепкие кулаки, башмаки, двурогий шутовской колпак с колокольчиками. И у него такие лунные индифферентные глаза. Он всегда смотрит куда-то вдаль, поверх моей головы. Я, когда писала, подходила, просила его помочь, если работа не шла. Он не реагировал.
Или в случае с "Белой голубкой Кордовы" - подробнейшее изучение мира живописи. Я - дочь художника, жена художника, год изучала технику реставрации и живописи. На столе у меня лежали толстенные тома. В случае с "Синдромом Петрушки" их заменили толстенные энциклопедии. Я ездила во Львов, в Прагу. Только по кукольным театрам! Это честная писательская работа. Стилистическая работа начинается потом. Все страницы переписаны так много раз, что, когда я сдаю роман, то практически знаю его наизусть. Потом я выкидываю роман из головы, точно так же, как и языки, для того чтобы полностью освободить мозг для новой работы.
Рубина: Бог ты мой, люди пережили двадцать лет сплошной стрельбы, убийств, "разборок" и погонь на улицах российских городов, а все туда же: "Голливуд!". Да Голливуд по сравнению с российскими криминальными реалиями кажется детским садом. Младшей группой. Не говоря уже о том, что я живу в стране (и мой герой Захар Кордовин, например), в которой половина населения ходит с огнестрельным оружием, а уж пользоваться им может процентов восемьдесят населения - все же в армии служат. Подобные оценки происходят исключительно от непонимания предмета. Говоря о голливудской ноте, скорее всего, читатели имеют в виду авторское владение сюжетом. Это привычный стереотип: если от книги оторваться невозможно, то эта книга - детектив, Голливуд, и прочее. Это путаница понятий. Владение сюжетом - одно из необходимых качеств профессионального литератора. Сюжет - это ведь орудие, при помощи которого писатель овладевает вниманием читателя. И либо писатель владеет этим орудием, либо нет.
Цитаты из книги
С этой книгой читают:
Мучительно долго я вспоминала, читала ли я когда-нибудь автора. Было ощущение, что где-то я уже встречала этот стиль: я вам сейчас обо всём понемногу расскажу, но без развития сюжета. Но когда выбирала книгу, брала же именно потому, что хотела прочитать у автора «Последнего кабана», вроде не ошиблась в названии, но всё никак не собралась, а тут такой шанс, так что скорее всего не читала автора.
К тому же, потом поняла, что я впервые прочла 20-25% книги вообще не понимая, о чём, собственно, мне хотят рассказать. Просто на сайте, где я читаю, было описание от автора, про то, как она любит, когда ей пишут, зачем она убила того или иного героя, но не слова о хоть каком-то сюжете. Да и описаниям я после стольких обломов верю слабо, поэтому выбираю по своим шаманским схемам. И тут я читаю, читаю… И понимаю, что текст-то вроде красивый, идёт легко, гладко, интересно даже, но с какой целью мне раскладывают это попурри историй об Израиле, Эль Греко, живописи советских художников, жизни его тёти в блокадном Ленинграде и куче родственников, его женщинах, глоке и странном загородном доме… И так далее, так далее…
Много всего, много описаний, который кажутся даже излишними, ибо мозг уже не хочет или не может взять и представить, а что, собственно, ему пытаются впихнуть. Много резких переходов, мешающих восприятию. Ты просто не понял, а мы уже о чём, о ком, про что. Потом уже ты осознаёшь, кто там кому кто и почему мы вообще про это начали. И есть такое ощущение, что ты читаешь ни о чем и обо всём сразу. И это вроде бы и раздражает сначала, а потом ничего, глядишь втянулся. Размер-то позволяет. Да и легкий элемент неожиданности, интриги. Да и язык у автора приятный, какой-то располагающий к себе.
Главный герой вроде как известный искусствовед, но там он такими делами занимается, что его и художником назвать можно, и авантюристом, и шарлатаном, и так далее. Живёт он в Израиле, где и преподаёт, и пишет картины сомнительного содержания, и так далее. А вот в начале книги его зовут оценить подлинность шедевра советского художника, и он идёт на эту встречу с пистолетом. Забавно, правда?.. А потом едет в Испанию: то ли на конференцию, то ли к своей институтской подруге. И он вроде как ищет того, кому должен отомстить за Андрея, которого вроде как убили и пытали, поначалу всё смазано, размыто. А вроде и ищет старый фамильный кубок… Книга раскрывается перед нами медленно, ты погружаешься в неё. И как-то даже не важно, что мы собираем сюжет по капелькам в огромном море книги. Хотя нет, это временами раздражало, как и то, что герой делал не то, что явно нужно было, не слушал тех, кто говорил интересное, возможно, конечно, только для меня, но всё равно.
В итоге, я бы с удовольствием почитала ещё чего-то у автора, очень уж мне понравился её язык, но надеюсь, что в другой книге я не буду думать, первую часть: «И о чём читаю?..»
Пожалуй, на этой книге заканчиваю своё знакомство с Диной Рубиной, так как понимаю, что это вообще не мой автор. В первую очередь, потому что автор невообразимо многословен. Да, признаю, что это прекрасный слог и красивый русский язык со множеством метафор. Но для меня всё же в первую очередь важен сюжет. А когда сюжета в книге максимум 40 процентов, а остальное - бесконечные описания всего на свете... Это невероятно утомительно и теряется весь интерес к происходящему. Та самая нить, которая, так или иначе, должна держать в напряжении на протяжении всего произведения просто рвётся на описании очередной картины, человека, посуды или дома. В этом описательном раю можно просто утонуть, как в болоте.
Вторая претензия к книге - она совершенно нереалистична. Ну, такое в жизни просто невозможно. Могу понять 1-2 случая подобного, но на героя же счастливые случайности сыпятся как из рога изобилия. А когда не веришь в происходящее, очень тяжело проникнуться героями и сопереживать им. Ещё один момент не в пользу реалистичности - в книге много рассказывается о родственниках главного героя Захара Кордовина. И вот они все на одно лицо. Такая точная копия, что самые близкие могут спутать. Я понимаю, что родственники могут быть ну очень похожими, но они всё же не выглядят как однояйцевые близнецы. Короче говоря, не верю!
Книга неплохая, просто стиль автора мне совершенно не подходит.
Если бы не такое большое число восторженных отзывов на эту книгу, я бы никогда и не узнала о Дине Рубиной и ее книгах. А так, увидев это число и прочитав, что книга о художнике, картинах, я тотчас забрала ее к себе в "хотелки" и твердо решила прочитать.
Захар Кордовин - интересный, смекалистый человек, художник, промышляющий еще и подделкой картин. И копии делает такие точные, что хорошо пользуются спросом. Ах, а как красиво и подробно автор описывает этот процесс! Также живо представляешь, как наносятся слои, вырисовываются силуэты и смешиваются краски... С таким вдохновением, кажется, автор сама кайфует от этого)) Так и хочется взять в руки краски и бумагу и нарисовать что-нибудь.
Единственное "но" для меня - скорее моя личная проблема из-за невнимальности - автор пишет с "разрывами", то показывает яркую, красочную Испанию, то вдруг перемещается в холодный Ленинград, а то рисует Винницу и рассказывает о семье Кордовина. Сначала я пыталась к этому привыкнуть, а поскольку слушала в аудио, промежутков между разрывами не ощущала, и пока мыслями была, условно в Испании, спустя только какое-то время допирала, что вообще то уже Ленинград) Но когда свыкаешься и входищь в темп автора, наслаждаешься)
Интересная, вдохновленная, красочная книга, обязательно познакомлюсь с другими произведениями Рубиной.
#книжные_жирушки
#Йорки
#книжный_марафон
Марьяна плохого не посоветует)))
Чем можно измерить жизнь человека? Количеством прожитых лет или, может быть, числом совершённых добрых и злых поступков? Кто-то скажет о детях или о том наследии, что остаётся потомкам. Но мне иногда кажется, что мерилом жизни человека может стать самая обыкновенная книга, в которой рассказывается его история, честно и откровенно от первых слов и до самой последней страницы.
Эту книгу можно по праву считать жизнеописанием некоего Захара Кордовина, талантливого художника и авантюриста, создающего необычайно точные копии старых полотен. Хотя нет, скорее эта книга – самая настоящая семейная сага старинного испанского рода Кордовера, у потомков которого в жилах течёт горячая страстная кровь. В этой страсти слышатся ритмы фламенко, в ней заключён весь жар испанского солнца и томление душевных терзаний.
Что такое человек без семьи? Не человек, а так – одно название. Чтобы понять его суть, его помыслы и стремления, нужно проследить не только его жизнь, но и знать ту среду, в которой он родился и вырос, нужно ознакомиться с судьбой его рода. И автор мастерски преподносит своему читателю такой бесценный дар. На страницах книги в плавном ритме сменяются Винница, Ленинград, Испания, Израиль... Где бы ни ступала нога Захара Кордовина или члена его семьи, любая точка земного шара расцветает удивительными красками на страницах романа в полном блеске своего величия или в диком ужасе своего безобразия.
Это справедливо не только для места действия, но и для эпохи. Времена здесь переливаются не менее яркими красками, будь то огонь революции или жуткий холод ленинградской блокады, хорошо знакомая нам современность или слегка подзабытый беспредел перестройки. Сколько всего предстоит пережить читателю вместе с героями, сколько потерять и на что только не решиться! Здесь будут и романтичные истории, трагедии отдельных людей и целых народов, авантюрные приключения и настоящее самопожертвование. И всё это описано столь живо и увлекательно, что за чтением не замечаешь, как проходят минуты и даже целые часы.
Но какими бы захватывающими ни были бы сюжет и события, происходящие в книге, она покорила меня совершенно другим. Какие же здесь сочные, я бы даже сказала вкусные описания всевозможных картин и полотен! Раньше я и не предполагала, что живопись можно столь ярко и красочно описать самыми обычными словами, что каждая фраза может уподобиться отдельному взмаху кисти, точному и лёгкому. Каждый пейзаж, каждый портрет возникал в моём воображении удивительно чётко, словно творения великих мастеров были давно и хорошо мне известны. Даже и не припомню, когда в последний раз я так сильно тонула в повествовании.
Книга закончена. В ней, как и в судьбе главного героя поставлена точка, не признающая двусмысленности и недомолвок. Но всё же... Почему я не могу отделаться от мысли, что история на этом не заканчивается и на самом деле в конце стоит лишь жирное многоточие?
#тру_Ляля
#книжный_марафон
#Йорки
Какое неожиданное знакомство с творчеством Дины Рубиной!! Как же мне понравилось! Надо еще что-то у нее почитать.
Захар Кордовин - искусствовед и преподаватель, который еще и промышляет подделкой картин. Да он просто как в Герой в сериале Белый воротничок!! Просто шикарный. Тут и описано искусство, и Иерусалим, и родная Винница, и много-много интересного. Интересно как преследует его образ белой голубки и призраки его прошлого. Я наслаждалась каждой минутой проведенной с этой книгой! У Захара очень интересное прошлое. И корни. И связи с художниками и Испанией. Понравилось, как описана история его предков. И встреча с девушкой. Даже кот, и тот классный!
В общем, моим восторгам нет предела. Мой вердикт - однозначно всем читать! И не бояться того, что это русский автор. Это достойный автор все же.
@bedda, эта книга в одном условном цикле с синдромом петрушки. я теперь его очень хочу прочитать
Блин теперь и я хочу её прочитать! А первую книгу цикла ты не читала?
@nightka, теперь в планах и первая, и третья. Но цикл условный и в белых обложках если что)))
