Рецензия на книгу Влюбленный Шекспир от liu

Этот роман на самом деле не имеет практически никакого отношения к фильму 1998 года «Влюблённый Шекспир», сценарий которого является адаптацией одноимённой пьесы Ли Холла. Конечно же, путает карты искажённый перевод названия, когда оригинальное гораздо поэтичнее и ярче: «Nothing Like the Sun: A Story of Shakespeare's Love Life», с отсылкой к знаменитому 130-му сонету великого англичанина «My mistress's eyes are nothing like the sun», который кто и где только не использовал, тут и песенная строка Би-2 вспоминается «Её глаза на звёзды не похожи».

Бёрджесс считается одним из самых лучших исследователей творчества Шекспира, поэтому в качестве произведения с такой грандиозной задумкой можно не сомневаться. Конечно, это вымышленная биография, автор этого не отрицает и наполняет свой роман фантазийными деталями, но не без смысла и действуя в рамках эпохи. Получилось очень гармоничное сочетание свободы творчества и действий в рамках творчества другого поэта. Но это сочетание вдруг оказывается более сложным и многогранным, учитывая как сплетаются и наслаиваются друг на друга все образы. Шекспир создаёт своих героев, вдохновляясь своей жизнью или мечтами, и порой вкрапляет в свою жизнь то, что вышло из под его пера. Бёрджесс же помещает новые зеркала в эту историю и начинает отражаться сам в Шекспире и его современниках, в этой атмосфере, его мировоззрение проникает в выдуманную жизнь другого человека и оказывается новой реальностью, а будучи таким внимательным литературным исследователем, можно не сомневаться во влиянии поэзии прошлого на его же жизнь. Этот роман – как зеркальный коридор, но с очень ясной двухчастной структурой, что облегчает чтение.

На дворе 16 век и юный сын перчаточника Уильям Шекспир начинает нащупывать уготованный ему путь, бежать за неуловимой тенью, чтобы прикоснуться к некой эфемерной богине – загадочной, опасной, желанной. В нём уже просыпается желание, открывающее внутреннего диковинного зверя, и волнуют вопросы, можно ли отделить жажду обладания от любви, чтобы оставить любовь чистой и возвышенной, является ли утоление желания злом или же большее зло – желание неутолённое… Но Уильям – всего лишь человек, слабый, порочный, полный противоречий, чья жизнь не может быть поставлена на пьедестал добродетели, и единственное, что он может – это хоть как-то возвысить над собой и всем грязным и безнравственным миром творчество, которое переживёт века и затронет сердца будущих поколений.

В продолжение двухчастной структуры делается акцент и на двойственности Шекспира, который сам признает в себе наличие двух личностей Уилла и Уильяма. Предсказание же гадалки ещё больше подчёркивает амбивалентность: «Чёрная женщина и золотой мужчина». Отбрасывая в сторону неудачный брак с Энн Хэтэуэй, два человека из предсказания – роковые персонажи в пьесе жизни, которые будут вновь и вновь раскрывать поэта, признающего свои развитые греховные наклонности, но не слишком им противясь: унижающийся и гордый, жалкий и великий, тщеславный и смиренный, с низменными и возвышенными порывами, любящий, ненавидящий. В итоге из этого всего очень гармонично вырисовывается бисексуальный образ похотливого эгоиста. Но тут ещё и связи с античностью, где отношения с женщиной были ради репродуктивной функции, любовь же мужчин к юношам считалась истинной и божественной. Истинность и божественность рушатся под суровой и иронизирующей реальностью, более того, чем дальше, тем уродливее и физический образ – гнилые зубы, жиденькая бородёнка, дряблая кожа, вши и чиреи, кислый запах тела. И всё это ведёт к одной из главных идей мировоззрения Берджёсса и его видения искусства. Творчество не делает нас красивыми, не делает нас нравственными, оно не находится в рамках этики и может порождать как добро, так и зло, уродство и красоту.

Особо выделялась тема жалости, сочувствия, порой звучащая как мантра: «сострадание, сострадание», и тут же вспоминается тот момент, когда Уильям ещё в детстве понял, какую власть имеет над ним жалость. Пожалуй, это тоже неразрывно связано с темой творчества, которое невозможно без высокого уровня эмпатии как со стороны творцов, так и со стороны воспринимающих искусство.

Помимо раскрытия человеческого образа, это ещё и атмосфера Елизаветинской Англии, «Золотого века», которая в гармонии с персонажами оказывается не внешне великим и возвышенным объектом, но таким же сосредоточием низменных интриг, грязи, вони и прочих неприглядностей. Умирающего Шекспира преследуют образы гибнущего города, больного общества, разрушающегося государства, объединяя поэта со временем и местом, делая великую личность и страну двумя зеркалами, отражающими друг друга.

Финальное осознание могущества слова иронично перетекает в высказывание самого последнего: «Самое, самое, самое, самое последнее слово – Ваша светлость».

#Добро1_3курс