Хэштег С2_1курс

#С2_1курс
Список №3. Журек и бигос; Гуляш и паприкаш (Польша, Венгрия)

«Одиночество в сети» - набившее оскомину название. Стоит где-то рядом с Коэльо, 50ОС и прочими штуками, обросшими целой кучей лагерей. У них есть фанаты и противники. Есть те, кто принципиально это не читает, или не читал и осуждает. Я не хотела это читать. Но очень хотела осуждать. Ну, потому что я читала что-то другое у Вишневского, и это было довольно мерзко: все исключительно на тему секса, с кучей физиологических подробностей, что вызывает ощущение, будто за кем-то случайно подсмотрел в туалете.

Мне повезло – книга нашлась в аудиоварианте. Слушать ее можно. Читать ее я бы вряд ли смогла. И дело, кстати, вовсе не в физиологии.

Такая современная разновидность эпистолярного романа. Двое людей, по разным причинам недовольные реальной жизнью, находят друг друга в ICQ и давай чатиться взахлеб. Это все переросло в виртуальный роман с регулярными е-мейлами, созвонами и обменом по обычной уже почте лифчиками и моделями ДНК. Финал истории оставим за кадром во избежание спойлеров. Это и не так важно, на самом деле. Что, на мой взгляд, было действительно важным (важным для автора) – это показать, что чувственность – это в голове, не в местах соприкосновения тел, повосхищаться современными технологиями и, да, поговорить о том, что даже будучи окруженными людьми, возможно – якобы близкими, человек может оказаться ужасающе одинок. Это все – про качество общения. И это все, в сущности, не новые мысли. Но в целом – вполне себе хорошая тема для книги. Но кое-что все же пошло не так.

Вишневский, конечно, фантазер. Его влекут какие-то материи, и он идет на поводу, уплывает, его несет, и он несет. Чушь. Потому что он еще и поверхностный фантазер. Вишневского явно привлекают технологии связи, и вообще развитие науки и техники. И он говорит какие-то слова, но чуть коснется деталей – и все, ахинея. Например, его отправление е-мейлов из самолета – это просто катастрофа. Его привлекает женская психология и взаимоотношение полов. И снова – очень поверхностные вещи. Вроде бы, скажет что-то верное (например, что в Якубе много женского, а потому и женщины от него млеют, ибо он знает, что им нужно), но тут же начинает себе противоречить. Он начинает писать о том, что, якобы, приводит женщин в восторг и незамедлительный экстаз. И садится в лужу. Потому что то, что он пишет, у меня лично вызывает недоумение, а не какие-то другие эмоции. И я проводила опросы. Выяснилось, что читая это, девушки испытывают брезгливость, неприязнь, возмущение, удивление. Кажется, посыл автора был совсем не таким. Вообще, многие пассажи из переписки, которые «волновали» героев, будто списаны из шаблонов спам-писем, в которых голодным парням обещают горячих штучек. То есть, здесь снова проявляется поверхностность. Человек не знает того, о чем пишет. Он просто интересуется этим. Он пишет свое представление о том, что должно нравиться женщинам, а получается, вероятно, написать о том, что нравится в лучшем случае – мужчинам, а в худшем – только ему самому. Вообще, любая область, затронутая Вишневским, в которой я хоть что-то понимаю, была затронута как-то не так. Отдельный нервный тик вызывали попытки использовать компьютерный слэнг. Услышав «она чатовала», я чуть не сделала ДТП, так сильно я обалдела от того, что человек умудрился извратить даже жаргон.

Я боялась, что книга будет отвратительной. Как та, другая его книга. Возможно, это была Мартина. Но нет, мне не было противно. Но мне не было и интересно, не было грустно, не становилось горячо в отдельных частях тела. Мне было все равно. Эмоций – ноль. За исключением, пожалуй, момента с новостью об упавшем самолете. Но это тоже такое махровейшее клише, на которое я просто всегда попадаюсь, потому что ужасно боюсь причинить кому-то боль. Личный загон. В остальном же единственный интерес, который я нашла в этой книге – это небольшой арсенал фраз и жестов, который мне интересно протестировать в реальной жизни – действительно ли это приводит к повышению градуса мужского интереса. Но вообще-то с такой целью логичнее почитать литературу от профессиональных психологов.

Дополнительно книгу подпортил главный герой, "Он", Якуб. Возможно, Вишневский вообразил, что такое вот сопливо-размазанное поведение (особенно в самом конце) должно тронуть, вызвать сочувствие и через эти мокрые эмоции разжечь неземную любовь. А он вызывает брезгливость. Его действия и слова просто орут: "поиграйте со мной в манипулятивные игры! Я буду жертвой! Спасите меня!" Это нездорово. Однажды ему попалась нормальная женщина, которая умела радоваться жизни, не собиралась умирать или иным способом бросать нашего несчастного Якубика. И что же? Он сбежал от нее, сверкая пятками. Молодец.

Я слушала книгу равнодушно. Но если бы мне пришлось ее читать, я бы не осилила. Просто не продралась бы через бесконечно однообразное: она сказала, она подумала, она дотронулась, она прикоснулась, она отпила, она поправила блузку и так далее. А потом – все то же самое, но только с «он». Ну, занудство же. Даже секс описан как занудное перечисление того, что было потрогано и что – сказано на ухо, а так же прослушано в процессе и выпито. Просто лабораторный журнал какой-то, честное слово.

#книжный_марафон
#С2_1курс(1 список)

Первые главы я читала с мыслью "что здесь происходит".. Настолько странно начиналось повествование. В книге нельзя сосчитать героев, у них у каждого своя жизнь, мало связанная друг другом… Разве что, истории из таверны "Лебедь".
А тут неожиданно появляется в этом месте девочка, которую принесли. И была она мертвая. И этот ребенок был очарователен и таинственен, что привлек всеобщее внимание. Особенно тем, что оказался живым. Это тайна, тайна, которую всем хотелось бы постичь, в том числе, и читателю.

Девочка символично появилась там, где была нужна, тогда, когда вроде бы и была нужна разным героям. К ней тянулись, мне даже показалось, что ее боготворили многие. И чем дальше, тем интереснее знать и понимать, как вроде чужой человек может повлиять на всех вокруг.

Книга была немножко утомительна именно в том, что слишком много ответвлений было, часто еще и скучных. Ну вот неинтересно мне было читать и все тут. Понимаю, что очень сложно создавать такие произведения, чтобы связь, тонкая грань между всеми героями прослеживалась, но именно здесь.. Мне показалось, что слишком много всего.

#С2_1курс
#Мстители_из_Ада

Признаюсь честно, что выбирала книгу для закрытия этого списка по количеству страниц. И не прогадала.

Мне понравилась эта история своей простотой и ненавязчивостью. В целом весь сюжет уже рассказан в аннотации, но читать стоит еще и ради того, как автор написал историю. Она получилась очень атмосферной, по-домашнему теплой и немного по-детски наивной. Ее воспринимаешь как сказку, как историю, которую могла бы поведать бабушка перед сном под мерное тиканье часов...

Сама история представляет собой две сюжетные линии: первая повествует про Веронку, а вторая про Дюри, которые потом сплетутся в единую линию, которую объединил зонт. Несмотря на довольно простую сюжетную канву, автор вводит множество историй о жизни других, почти случайных персонажей. Как будто иллюстрирует быт и нравы описываемого времени. В целом мне это не мешало, но иногда отвлекало от наблюдений за поисками зонта.

Еще мне понравилась нравственные вопросы, которые поднимает в своей книге автор. Один из них состоит в том, что не в деньгах стоит искать свое счастье. Оставленное отцом состояние отравляло жизнь Дюри, не давало наслаждаться ею. Оно было своеобразным дамокловым мечом. Вроде бы Дюри всего добился своими силами и своим умом, но эти деньги заставляли его сомневаться... Они даже едва не разрушили зарождающееся чувство..

#С2_1курс
Список №2
Баварские колбаски и свиная рулька в пиве; Кнедлики и трдло (Германия, Чехия)

Если вы жаждете получить много неприятных и скучных впечатлений – вам на Урок немецкого.

Источником этих впечатлений послужит некий Зигги, который, находясь в колонии для несовершеннолетних преступников, потерпел фиаско на обозначенном уроке, где долженствовал написать сочинение по теме «Радости исполненного долга».
И вот, парня посадили под замок и выдали тетрадей. Его задача – написать это сочинение. Но проблема в том, что причины фиаско крылись не в том, что сказать Зигги было нечего, а в том, что у него форменное словесное и ностальгическое недержание. Он просто не знал, как уложить все то, что из него лезло, в краткие сроки урока немецкого. А когда его заперли на неопределенный срок – тут-то он и развернулся. Вообще, развернулся он на потенциально интересную и острую тему. Парень писал о своем детстве, которое пришлось на расцвет и падение нацистской Германии. Писал о том, как быть сыном сельского полицейского, носившегося со своим долгом и рьяно тиранящем друга, ранее спасшего ему жизнь. Во имя долга. Писал о своем взрослом друге, «дяде Нансене», неугодном режиму художнике. Писал о том, как переживали падение режима его односельчане. Об отзвуках войны писал. Ну и о радостях долга, наверное, тоже. Но достал он меня по полной программе.

Возможно, это - дело личных предпочтений. Но я не выношу фамильярности автора по отношению к читателю. Самый ее крайний случай – прямое обращение вида «а теперь, мой дорогой читатель, давай поговорим о космических кораблях, бороздящих просторы большого театра, потому что все равно мне платят за количество листов» - тут не встретилось. Но почти, почти… Если выжать из книги все премерзкие на мой вкус отступления вида: «ах, мне бы хотелось заставить мою сестрицу еще дольше постоять тут-то, а отца – пойти туда-то, но поскольку я пишу о том что было, то не могу обойти вниманием, что было на самом деле вот это, но при этом всем, не могу обойти вниманием форму, которую приняла кисть десятого соседа, потому что это передает атмосферу…», книга вдвое сократится. И, наверное, станет читаемой. И можно будет проникнуть во все морально-этические аспекты борьбы долга перед правящей силой и долга перед собственными нравственными устоями. Понять психологию героев, и того же Зигги, оказавшегося в результате в колонии для несовершеннолетних. Прочувствовать атмосферу немецкой глубинки и быт обычных сельских немцев. Но это «если отжать». А в таком вот состоянии я не могла дождаться, когда этот графоман с уголовными замашками закончит уже свое сочинение и откинется. Интерес делу не смогло вернуть ничего – ни периодически подвешенные судьбы описываемых в «мемуарах» героев, ни смутное время, ни даже то, что до самого конца оставалось неясным, за что, собственно, Зигги упекли.

Посещающие колонию толпы психологов, узнав о постигшей Зигги неудаче на уроке немецкого, кинулись наперебой ставить ему диагнозы. Не знаю, как у Зигги, а вот у автора данного текста диагноз быть обязан – это же надо настолько быть не в состоянии сосредоточиться на одной мысли и четко ее описать! Все положительные качества книги, все ее потенциальные интересности, были погребены для меня безвозвратно осколками рассыпавшегося от издевательств текста и размочены до состояния киселя тоннами вылитой автором воды.